Всем известно, что еще со времен революции большевики, коммунисты и прочие партийные товарищи с энтузиазмом занимались изучением всякой «чертовщины». Власть в стране менялась, а традиция сия — не прерывалась никогда. Однако кто в тех институтах работает, что там творится — до сих пор тайна, покрытая мраком.

Беркшир такое сонное графство, что его даже мода на масонские ложи обошла. Они тут гораздо менее распространены, чем клубы, хотя функции в общем выполняют сходные. Короче говоря, в наших краях единственная ложа, о которой вообще стоит говорить, это наша «Э.В.Б» — эклектично всестороннее братство.

— Встать, суд идет! — раздалось из под сводов огромного зала. Послышалось шуршание одежд, хлопки крыльев. Зал озарился сиянием нимбов: двенадцать апостолов-присяжных заняли свои места.

Первое свидетельство о нем восходит к 1145 году. Германский историк, епископ Оттон Фрейзингенский записал: «Епископ Габульский из Сирии рассказал, что несколько лет назад некий Иоанн, царь и священник народа, исповедующего христианство, пошел войной на царей Мидии и Персии».

Мы прошли по ещё одному коридору, более короткому, чем первый, но гораздо лучше освещённому. В конце его был тяжёлый бархатный занавес, подобный театральному, скрывавший обитую зелёным сукном дверь. Она вдруг распахнулась нам навстречу, и я, к своему глубочайшему изумлению, оказался в обширном зале, где ожидало множество людей.

В высшей степени удивительно, до чего же часто всяческие несчастья и передряги подстерегают тех, кто хотел бы вести тихую размеренную жизнь. Именно таким человеком и является ваш покорный слуга.

Единорогов очень много: некоторые специалисты по магическим животным насчитывают семь видов, некоторые — двенадцать, а кое-кто даже до двадцати четырех дошел.

— Ну а теперь-то почему мы не можем вернуться в столицу? — ныл на следующее утро кентавр, после того как Ким решительно направился не на торный тракт, а на малоприметную стежку, что вела к дальнему лесу.

Мифический компас викингов оказался реальностью. 10 лет назад аквалангисты подняли с затонувшего в 1592 году английского корабля полупрозрачный параллелепипед, выточенный из куска исландского шпата.

Место, где кончалась тропа, было дурным. Настолько дурным, что всякий добрый человек поспешит выбраться обратно, на торную дорогу, да трижды плюнет через плечо — себе на защиту, силам вражьим на поношение и оскорбление.